Статья Любови Тихомировой
ПРАВО НА СЧАСТЬЕ
и способность радоваться жизни
Когда уже можно будет выдохнуть, расслабиться, отпраздновать и позволить себе жить и быть счастливыми?
Всё чаще ко мне обращаются родители, которые ведут борьбу за своих детей - за их реабилитацию, адаптацию, социализацию; за то, чтобы вызвать у них речь, скорректировать поведение, скомпенсировать дефициты и привить новые навыки, интегрировать дезинтегрированное и сбалансировать разбалансированное.
A la guerre comme a la guerre. На войне жить не получается, только выживать. На войне нельзя расслабляться. На войне за ребёнка не до себя. Всё для фронта, всё для победы. Победа любой ценой. Промежуточные победы радуют несказанно, мы учимся замечать и ценить даже самые крохотные достижения. Вот только когда же наступит День Победы? Когда уже можно будет выдохнуть, расслабиться, отпраздновать и позволить себе жить и быть счастливыми? Не только радоваться победам и достижениям, а по-настоящему глубоко и полностью расслабиться и насладиться жизнью?
Годы идут, а этот день никак не наступает. Годы в напряжении, тревоге и борьбе. Силы на исходе, наваливается дикая усталость, но отдыхать не получается. Даже когда есть возможность отдохнуть!
От каждого родителя я слышу: "Не могу больше... читать книги, смотреть фильмы, слушать музыку и т.д." "Раньше мне очень нравилось... вязать, гулять, плавать... а теперь нет».
Куда девается эта способность? Почему мы обнаруживаем, что больше не получаем удовольствие от того, что раньше его приносило?
Так устроен механизм травмы – в нём мы сначала утрачиваем ПРАВО чувствовать себя хорошо, легко и свободно, право радоваться и быть счастливыми.
Мне кажется, этот механизм хорошо иллюстрирует диалог двух мальчиков из фильма «Единожды солгав»:
- Ты знаешь, что Сталин умер?
- Да.
- Давай больше никогда не будем смеяться?
- Давай.
Родители говорят: «Когда мне сообщили диагноз, для меня как будто в одночасье померк свет, и наступила вечная мгла. Всё. Это конец. Хорошо уже не будет ни-ког-да».
Когда происходит травмирующее событие, человек внутренне запрещает себе счастье и даже воспоминания о том, как ему было хорошо. Единственная лазейка из мрака: «если я смогу исправить то, что случилось, тогда мне можно будет снова быть счастливым». И тогда мы отчаянно ищем способы вылечить, спасти, исправить, вступаем в бой.
Мы запрещаем себе чувствовать (не время плакать и раскисать! соберись и борись!), но рубильник на все эмоции один – выключая горе, боль, печаль, страх, ненависть, отвращение, мы вместе с ними отключаем и радость, любопытство, удовлетворение, нежность и другие чувства.
Мы замыкаемся в себе, уходим от контактов с людьми, чтобы не раниться об них, чтобы не сравнивать свою жизнь с другими, не завидовать их счастью. Мы надеваем броню снаружи и каменеем внутри.
В беспросветном мраке, в многолетней борьбе очень тяжело жить, особенно если так и не удается «исправить». При этом доступа к ресурсам больше нет. Его загораживает мощный внутренний неосознаваемый запрет. А главное, он заставляет забыть все хорошие воспоминания, перечеркивает хороший наполняющий опыт. «Какое это имеет значение теперь?». Даже если объективно жизнь становится полегче, расслабление не наступает. С годами без практики начинает утрачиваться и способность радовать себя, ведь этому навыку тоже нужна ежедневная тренировка.
И все-таки живая часть всегда есть. В каждом из нас! Та часть, которая помнит, что был другой, хороший опыт. Она обладает жаждой и силой жизни, хочет радоваться и быть счастливой. Эта же часть хочет доверять и верит в возможность помощи. Ещё её называют здоровой частью – она сбалансирована, устойчива, на неё можно опираться, она умеет устанавливать конструктивные отношения с другими людьми, стремится к творчеству и самовыражению.
Мой кабинет становится первым за долгие годы местом, где #героическая_мама или папа может позволить себе расслабиться, выдохнуть и начать дышать. Мы вместе возвращаем человеку право на радость и удовольствие.
- А что, можно? Правда, можно? - спрашивают они меня с той же интонацией, с которой и я когда-то задавала этот вопрос своему психологу. Получив разрешение быть и делать не только то, что надо, но и то, что хочется, мы начинаем восстанавливать утраченную способность делать что-то хорошее для себя - по чуть-чуть, опираясь на здоровую часть, постепенно возвращая себе право и способность быть счастливым человеком и довольным жизнью родителем.
A la guerre comme a la guerre. На войне жить не получается, только выживать. На войне нельзя расслабляться. На войне за ребёнка не до себя. Всё для фронта, всё для победы. Победа любой ценой. Промежуточные победы радуют несказанно, мы учимся замечать и ценить даже самые крохотные достижения. Вот только когда же наступит День Победы? Когда уже можно будет выдохнуть, расслабиться, отпраздновать и позволить себе жить и быть счастливыми? Не только радоваться победам и достижениям, а по-настоящему глубоко и полностью расслабиться и насладиться жизнью?
Годы идут, а этот день никак не наступает. Годы в напряжении, тревоге и борьбе. Силы на исходе, наваливается дикая усталость, но отдыхать не получается. Даже когда есть возможность отдохнуть!
От каждого родителя я слышу: "Не могу больше... читать книги, смотреть фильмы, слушать музыку и т.д." "Раньше мне очень нравилось... вязать, гулять, плавать... а теперь нет».
Куда девается эта способность? Почему мы обнаруживаем, что больше не получаем удовольствие от того, что раньше его приносило?
Так устроен механизм травмы – в нём мы сначала утрачиваем ПРАВО чувствовать себя хорошо, легко и свободно, право радоваться и быть счастливыми.
Мне кажется, этот механизм хорошо иллюстрирует диалог двух мальчиков из фильма «Единожды солгав»:
- Ты знаешь, что Сталин умер?
- Да.
- Давай больше никогда не будем смеяться?
- Давай.
Родители говорят: «Когда мне сообщили диагноз, для меня как будто в одночасье померк свет, и наступила вечная мгла. Всё. Это конец. Хорошо уже не будет ни-ког-да».
Когда происходит травмирующее событие, человек внутренне запрещает себе счастье и даже воспоминания о том, как ему было хорошо. Единственная лазейка из мрака: «если я смогу исправить то, что случилось, тогда мне можно будет снова быть счастливым». И тогда мы отчаянно ищем способы вылечить, спасти, исправить, вступаем в бой.
Мы запрещаем себе чувствовать (не время плакать и раскисать! соберись и борись!), но рубильник на все эмоции один – выключая горе, боль, печаль, страх, ненависть, отвращение, мы вместе с ними отключаем и радость, любопытство, удовлетворение, нежность и другие чувства.
Мы замыкаемся в себе, уходим от контактов с людьми, чтобы не раниться об них, чтобы не сравнивать свою жизнь с другими, не завидовать их счастью. Мы надеваем броню снаружи и каменеем внутри.
В беспросветном мраке, в многолетней борьбе очень тяжело жить, особенно если так и не удается «исправить». При этом доступа к ресурсам больше нет. Его загораживает мощный внутренний неосознаваемый запрет. А главное, он заставляет забыть все хорошие воспоминания, перечеркивает хороший наполняющий опыт. «Какое это имеет значение теперь?». Даже если объективно жизнь становится полегче, расслабление не наступает. С годами без практики начинает утрачиваться и способность радовать себя, ведь этому навыку тоже нужна ежедневная тренировка.
И все-таки живая часть всегда есть. В каждом из нас! Та часть, которая помнит, что был другой, хороший опыт. Она обладает жаждой и силой жизни, хочет радоваться и быть счастливой. Эта же часть хочет доверять и верит в возможность помощи. Ещё её называют здоровой частью – она сбалансирована, устойчива, на неё можно опираться, она умеет устанавливать конструктивные отношения с другими людьми, стремится к творчеству и самовыражению.
Мой кабинет становится первым за долгие годы местом, где #героическая_мама или папа может позволить себе расслабиться, выдохнуть и начать дышать. Мы вместе возвращаем человеку право на радость и удовольствие.
- А что, можно? Правда, можно? - спрашивают они меня с той же интонацией, с которой и я когда-то задавала этот вопрос своему психологу. Получив разрешение быть и делать не только то, что надо, но и то, что хочется, мы начинаем восстанавливать утраченную способность делать что-то хорошее для себя - по чуть-чуть, опираясь на здоровую часть, постепенно возвращая себе право и способность быть счастливым человеком и довольным жизнью родителем.